Жанбосинова А.С. ВКГУ им. С. Аманжолова, г. Усть-Каменогорск
Советская история как страница имеет две стороны, с одной — победы и достижения, а с другой — трагедия и исковерканные судьбы, и все таки мы с ностальгией вспоминаем ее и понимаем, что это время было самым лучшим в нашей жизни, однако тех, кто помнит и жил в ту эпоху становится все меньше и меньше.
Все дальше от нас советская эпоха, особенна та, что связана с трагичными страницами политических репрессий. Ранее закрытая тема в советской истории выплеснула поток информации, порой полуправды, полулжи о проблеме репрессий. Все стали рассуждать о миллионах репрессированных и приговоренных к высшей мере наказания с позиции «ГУЛАГа» А. Солженицына и «мильонов», оказавшихся в лагерях Г. Вернадского, без опоры на весомые источники. В публикациях репрессивной политике порой придается массовый, всеобщий характер: преобладание эмоций, политическая идеологизированность настроений авторов порождало тотальную масштабность репрессий.
Как это ни странно, но до сих пор многие полагают, что репрессии это только 1937 год, что репрессии связаны с И. Сталиным, с Л. Берия. История требует объективности, честности, те, кто обвиняет И. Сталина, забывают упомянуть фразу У. Черчилля «…взял Россию лапотной, а оставил с атомным оружием», а также совершенно упускают из ввиду, что ядерные разработки курировал Л. Берия, с приходом последнего в НКВД с 1938 года репрессии пошли на убыль.
К сожалению, методология исследований, посвященных политическим репрессиям, не разработала научный инструментарий и критерии в оценке событий, а что мы понимаем под репрессиями, в итоге общественное сознание не относит депортации, голод и пр. другие явления к политике репрессий. Политические репрессии это не только расстрел и 25 лет ИТЛ, существуют «тихие репрессии», когда за инакомыслие отправляли в дом умалишенных, лишали родины, средств существования и пр.
Октябрьская революция изначально разделила общество на два лагеря, по социальному признаку «бывшие» буржуи и «новые» пролетарии, за условным делением стояли люди, т.н. человеческий фактор. Очень часто спрашивают, а почему до сих пор архивы силовых структур не рассекретят все дела, связанные с репрессиями, каждая папка это не просто допрос, а огромный массив документов, начиная с доноса и кончая справкой о месте и времени расстрела или дате отправке в ИТЛ, и снова за документами стоит незримый человеческий фактор, условно разделенный на обвиняемых и обвинителей.
Экономическая модернизация СССР, начавшаяся в конце 1920-х и усилившаяся в 1930-х, не могла обойтись без насилия и репрессивных акций. Срывы плановых заданий, производственные аварии и многие другие следствия форсированного рывка послужили основой многочисленных кампаний по выявлению вредителей на производстве, поиску террористов, контрреволюционеров и антисоветчиков, препятствующих социалистическому строительству. Любые негативные явления в жизни советского общества стало, принято приписывать врагам народа. Четвертая власть стала рупором борьбы с политическим противником. В газете «Прииртышский коммунар» писалось, что «Классовый враг, выбитый из колеи, разбитый, но не добитый окончательно, изощряясь в борьбе с партией, с советской властью, протягивает свои руки к партийному билету» [1].
Газеты требовали, искать, разоблачать врага, затесавшегося в партийных рядах, очищать ряды от скрытых белогвардейцев и кулаков. «Всего по казахстанской партийной организации в ходе проверки партийных документов в 1935 году было исключено из партии 303 руководящих партийных работника республиканского, областного, городского и районного аппаратов и снято с работы 322 чел (20% к наличному составу республиканского партаппарата). Из них как шпион был «изобличен» 1 человек, как бывшие белогвардейские и кулацкие элементы — 109 человек, троцкисты-зиновьевцы — 19 человек, аферисты — жулики — 33 человек, прочие классово чуждые элементы – 60 чел. Всего классово-враждебных и чуждых элементов было разоблачено и исключено из партии 222 человек или 73% к составу исключенных работников партаппарата» [2: 48].
Одновременно в Казахстане началась борьба с представителями казахской интеллигенции и ее пособниками, т.к. они относились к категории «бывших людей» т.е. являлись членами партии Алаш, относились к сословию казахской буржуазии и пр., представляли право-троцкистский зиновьевский блок. Активизировались судебные процессы аналогичные центру, начиная с низовых партийных ячеек, кончая вышестоящими, раздавались возгласы «одобряем-с». В протоколе заседания Бюро Семипалатинского горкомитета ВКП (б) от 28 декабря 1934 года сообщалось, что «Собрание партактива ВКО с глубочайшим негодованием и возмущением отмечает тот факт, что убийцы товарища Кирова принадлежат к числу подонков трижды презренной, подлой, двурушнической, контрреволюционной троцкистско-зиновьевской группировке. Собрание одобряет решение Верховного суда о расстреле этой контрреволюционной группы» [3: 4].
Советский аппарат проводил чистку своих рядов от чуждого элемента, не забывая сообщать об этом наверх. «Вследствие притупления классовой бдительности со стороны руководства Облзаготзерно (Богатченко) партийная организация оказалась засорена классово-чуждыми контрреволюционными троцкистскими элементами» [3: 1].
В постановляющей части протокола заседания бюро ВК Обкома ВКП (б) по докладу секретаря Риддерского горкома ВКП (б) о состоянии Риддерской парторганизации говорится: «Обязать Риддерский Горком повысить революционную бдительность в рядах партийной организации против казахского национализма, заострив внимание парторганизации на решительное разоблачение контрреволюционного казахского национализма и фактов проявления примиреченства, либерального отношения к казахскому национализму». Очень удобно было всю вину за срыв пятилетних планов, за простой в строительстве промышленных объектов, за высокий травматизм свалить на вредителей троцкистско-зиновьевского блока. «Данные, которыми располагает прокуратура республики, свидетельствуют о чрезвычайно высоком уровне травматизма в промышленных предприятиях Казахстана. Основной причиной этого является диверсионная и вредительская работа, проводимая врагами народа. Совершенно не случайно уровень промышленного травматизма, особенно значителен на предприятиях, где орудовали контрреволюционные троцкистские, бухаринские и национал-фашистские группы. … на предприятиях Риддерского комбината в 1936 году было несчастных случаев 1883, в том числе со смертельным исходом 3. В первом полугодии 1937 года несчастных случаев 809, в том числе со смертельным исходом 9. Эти данные следует считать совершенно преуменьшенными, если принять во внимание, что во всех указанных промышленных предприятиях в прошлом орудовали вредители, диверсанты и шпионы японо-германского фашизма, и они, естественно, всячески скрывали действительное наличие случаев травматизма и полного учета, не вели…пробравшиеся враги народа троцкисты, правые и национал-фашисты вели вредительскую работу, направленную на гибель рабочих (отравление их газами, обвал шахт и т.д.)…» [4: 36-39].
Периодическая печать была заполнена гневными откликами рабочих, названия статей и писем: «Лесорубы клеймят подлых предателей», «Расстрелять», «Врага не щадить», «Сурово покарать подлых троцкистов» призывали уничтожать, расстреливать врагов родины. В газете «Риддерский рабочий» в заметке «На вылазку врага ответим еще большим усилением бдительности» отмечалось, что коллектив Усть-Каменогорского строительного участка дорого Риддер-Рубцовск горячо обсудил сообщение о подлой шпионской деятельности Тухачевского, Якира и др. В своем выступлении рабочие говорили: «Троцкистских бандитов приводят в ярость наши успехи, расцвет счастливой зажиточной жизни в нашей стране. Они хотят превратить нас в колонию фашизма. Но мы будем беспощадно уничтожать всех врагов» [5]. Не ограничиваясь поддержкой партийных организаций и публикациями в прессе, власть активизировала советский народ, путем организации массовых митингов, что должно было означать «народ и партия едины». Заслушав краткое сообщение Прокуратуры СССР о предании суду изменников Родины Тухачевского, Якира, Уборевича и др., каковые пытались предать социалистическую родину иностранной буржуазии …Состоявшийся из 75 человек митинг колхозников колхоза «Красное знамя» единодушно требует от прокуратуры и ВС СССР как врагов народа высшей мере наказания, расстрел …[6: 16].
Повседневная история советского человека это не только рабочие будни, но и активное участие в агитационной деятельности, партработники были пропагандистским рупором власти, немалую помощь в этом им оказывали советские плакаты, последние служили наглядным пособием отношения партии к политическим событиям. Они воздействовали на общественное сознание, побуждали к действию, демонстрировали, как например «История РКП (б) в плакатах» издание Коммунистической академии и Музея Революции, составителем плакатов был научный сотрудник Музея Революции С. Лившиц.
- «РСДРП в годы реакции 1907-1911 гг.».
- «Эпоха Звезды и Правды 1911-1914 гг.».
- «Партия в годы империалистической войны 1914-1916 гг.».
- «1917 год от февраля к Октябрю».
- «1918 год — начало гражданской войны».
- «1919 год — Советской России».
- «1920 год — Окончание гражданской войны».
- «1921-1922 гг. — начало НЭПа».
Вышеуказанные плакаты использовались клубом рудника Алкабекского Рудоуправления «Алтай-Золото» с 1929 года. Парторг рудоуправления Жамбулов, когда старатели, участники слета ударников старательских артелей, проходившего 22 апреля 1935 года рассматривали плакаты во время перерыва, подойдя к ним, по этим плакатам стал объяснять историю партии, говоря, что «Троцкий, состоя в рядах РКП (б) создал в ней меньшевистскую группу и боролся против партии, индустриализации страны и союза рабочего класса со средним крестьянством». На одном из этих плакатов был изображен Л. Троцкий, а под снимком надпись «Л. Д. Троцкий – организатор Красной армии». Главный инженер рудоуправления, обративший внимание на плакаты с изображениями «контрреволюционеров», сказал Жамбулову, что «эти плакаты теперь вышли из употребления и должны быть изъяты, т.к. на них имеются портреты «контрреволюционеров Троцкого, Каменева, Зиновьева». На что Жамбулов заметил, что в них ничего особенного нет, они имеют лишь историческое значение и являются наглядным пособием [7: 83].За несвоевременное изъятие «диверсионных» плакатов в первую очередь пострадал парторг рудоуправления, пропагандировавший троцкистов.
Даже расстрельная перепись 1937 года оказалась вредной, ввиду слишком «неправдоподобных» статистических данных, что было объяснено так «Перепись населения 1937 года Правительством была отменена, так как она была проведена вредительски. Враги народа, руководившие проведением этой переписи, сделали ее для того, чтобы извратить успехи, достигнутые СССР под руководство нашей партии. Вредительство шло главным образом по линии игнорирования подготовительных мероприятий к переписи. В результате по Казахской ССР было пропущено 2 тысячи населенных мест и по нашей области 116» [8: 135].
1937 год в истории по праву считается самым зловещим годом, это символ эпохи, когда народ стал врагом народа. В исторической литературе принято считать февральско-мартовский пленум 1937 года – началом «Большого террора». И. Сталин в своем выступлении обосновал необходимость массовых репрессий ввиду наличия в стране огромного количества саботажников, вредителей, диверсантов, шпионов, еще раз призвав советский народ к бдительности. Отсутствие в докладе определения «классовый враг» дало простор творческой инициативе на местах. Данное положение подтверждается громкими политическими процессами, массовыми арестами и названиями публикаций в периодической печати, целенаправленно разжигающими психоз терроромании и шпиономании.
Москва и Усть-Каменогорск казалось бы, два совершенно разных города, разделенных широкими географическими просторами, но именно у нас был найден и разоблачен «враг народа» Матвеев М., волей судьбы в 1930 году он был отправлен на учебу в славную столицу нашей родины, а там «…в Москве систематически давал сведения врагу народа Уборевичу о настроениях студенчества к проводимым мероприятиям, к троцкизму, будучи редактором газеты «Ударный путь», всячески тормозил работу строительства железной дороги Рубцовка-Риддер, искажал передовые статьи» [9: 16-17].
Бесконечная пропагандистско-разоблачительная работа отрывала рабочий народ от работы, срывала графики выполнения планов, вместо того, чтобы вызвать волну широкого гнева, направленную против «разоблаченных врагов», такая деятельность дала обратный эффект.
В спецзаписке Риддерского отдела НКВД от 15 июня 1937 года писалось: «В связи с разоблачением и вынесением приговора по делу контрреволюционной шпионской группы, вскрытой в РККА (Гамарник, Тухаческий и пр.) на Риддерском комбинате, среди рабочих отмечено ряд нездоровых антисоветских настроений, которые в основном сводятся к тому, что «коммунистам, особенно большим людям, которые стоят близко у руководства страной и Красной армией, верить нельзя, что большинство из них замешаны в контрреволюционных делах – в предательстве».
«Рабочий — «кому верить, честных людей в руководстве партии и правительстве нет, кого не возьми – троцкист или просто шпион-предатель».
«Рабочий — «если Советская власть расстреляет Тухачевского, Корка других, то это будет роковая ошибка, буржуазия это дело так не оставит, они объявят войну за расстрел этих людей, и мы можем оказаться захваченными врасплох, т.к. все наши военные планы заграницей известны» [6: 54].
Логика рассуждений и настроений обычного обывателя была прямодушна и незатейлива, действительно раз «враги» оказались на самом верху власти, кому верить, а если их все равно арестовали, то по утверждению газет, все секреты они давно уже выдали, раз их обвиняют в шпионаже.
Трест «Большой Риддер» в планах советско-промышленного строительства тех лет занимал не последнее место, это был затратный экономический проект, имевший стратегическое значение. В сентябре 1934 года Ридерские промышленные объекты посетил С. Киров. В 1935 году комбинат выпустил первый кадмий, включился в социалистическое соревнование, появились свои стахановцы, годовой план был выполнен на 109% и вместе с тем трест находился под пристальным вниманием органов НКВД, что было естественным явлением. Насколько хрупко и шатко положение человека в паутине связующей нити НКВД, человеческая судьба вмиг оказывается на грани репрессивной молотилки и уже статья 58 с расстрелом или приговором на длительный срок.
В одной из областных газет вышла разгромная статья «В тресте «Большой Риддер» неблагополучно». Примеры вредительства: весенняя авария на трубе 42 пикет, выведена в акте как простой недосмотр при изысканиях; дефицитные материалы продаются на сторону: объекты строительства задерживаются за отсутствием тех же материалов умышленно тормозились геолого-разведочные работы в целях скрытия действительных рудных запасов Риддера; саботировалось внедрение механизации Риддерского и Сокольского рудников; умышленно задерживалась реконструкция здания Дробильного отделения [10: 53].
В справке по Риддерскому комбинату «Алтайполиметалл» указывалось, что на данном предприятиями органами НКВД Казахстана ликвидирована «диверсионно-вредительская группа» во главе с главным инженером комбината В.Ф. Вебер, завербованным в троцкистскую диверсионно-вредительскую организацию Анатолием Израэлевичем Кельмансоном, последний бывший директор комбината, до 1936 года занимавший пост председателя Госплана КССР. В 1936 году в декабре он был арестован по обвинению в троцкизме, а далее «бдительные» органы вывели ниточку следствия на Риддер, и местные органы НКВД, получив толчок стали активно искать «врага».
Владимир Федорович Вебер, в своей биографии имел четыре минуса, привлекших внимание силовых структур, во-первых, был немцем по национальности, во-вторых, беспартийным, в-третьих, работал главным инженером Риддерского комбината, в-четвертых, бывал в командировке в Америке. В досье, собранном НКВД указывалось, что он был в десятимесячной научной командировке в Америке, где и был «завербован для шпионской деятельности» в пользу Германии немецким инженером Хольманом. В 1933 году «завербован» вторично А.И. Кельмансоном с целью проведения «диверсионно-террористических акций». Лично им была создана «диверсионная группа», и завербованы начальники цехов Василий Иванович Агеев, Александр Александрович Марков, Павел Александрович Лаброс и другие руководители [11: 58-63].
В докладной записке Наркому внутренних дел КССР комиссару ГБ 2 ранга Л. Залину о В.Ф. Вебере говорилось, что он поднял рудник, был награжден юбилейным значком «15 лет Казахстана». Он выходец из дворянской, привилегированной семьи, имевший в прошлом связь с вредителями, проходящими по делу «Промпартии». Сообщали, что он бывал на приеме у Сталина. По поводу приему у Сталина было громко сказано, т.к. это была не личная встреча. 4 января 1936 года В. Вебер в числе представителей тяжелой промышленности стал участником встречи с руководителями партии и правительства СССР в Кремле, где ему была предоставлена возможность рассказать о достижениях на Риддерском комбинате [10: 48].
Л. Залин выступая на I съезде КП(б)К отметил, что «За последние годы неизмеримо вырос интерес японо-германского империализма к Казахстану. Известно, что троцкистский «выродок» Кельмансон и его сподручный на Риддере «враг народа» Вебер долгое время по заданию иностранных разведок занимались шпионажем. Поджигали и уничтожали склады, шахты, электростанции, совершали крушение поездов, затапливали шахты, вредили в финансировании МТС и совхозов» [12].
В составе «диверсионной группы» оказался В.И. Агеев, работавший начальником горного цеха Риддерского комбината, когда направленный в командировку во Францию, Америку, Германию. Ему припомнили восхищение заграничными условиями работы горных рабочих, восхваление промышленных достижений «проклятых буржуев», для органов НКВД являлся потенциальным шпионом, очень удобным для разработки.
Принадлежность к категории «бывших» А.А. Маркова, сын крупного заводчика, работавшего главным механиком; П.А. Ламброса работавшего начальником механического цеха, старого уквартовского служащего, якобы «завербованного» представителем Уркварта Лессингом с целью осуществления подрывных операций, стала основанием в обвинении их со стороны НКВД [11: 58-63].
Судя по общим данным следственного дела, все члены «диверсионной группы» занимали высокие должности, позволявшие им проводить вредительские операции, срывать планы и задания правительства, что и пыталась донести до своих читателей газета «Риддерский рабочий», а как она могла объяснить срывы заданий пятилеток, не соблюдение правил техники безопасности, только такими фразами: «Агенты германо-японо-троцкистских бандитов и шпионов, используя нашу беспечность и ротозейство проникли на руководящую работу в комбинате «Алтайполиметалл» (Вебер, Агеев, Марков и др.) и в течение долгого времени творили свое гнусное черное дело» [13].
Риддерский комбинат не был исключением в общей массе промышленных объектов в СССР, где, как и по всей стране, здесь нарушалась техника безопасности, порой не выполнялись планы. В.Ф. Вебера обвинили в том, что составленные по его указанию рецепты создавали тяжелые условия плавки, и печи застывали («козлы»), выходя из строя на длительные сроки, и одновременно терялось большое количество металлов в шлаках. Он сознательно привел проектно-сметное дело в состояние хаоса; сознательно удорожал стоимость проектирования; умышленно тормозил внедрение механизации строительных работ; умышленно давал заниженные нормы нагрузки на фундамент под здание строящегося завода и пр.; умышленно создавал условия для аварийности; саботировал мероприятия по технике безопасности, при 1600 рабочих – зарегистрировано 255 случаев травматизма и 247 случаев отравлений [10: 48].
В эти годы родилась известная теория судебных доказательств А. Вышинского, где главным критерием виновности обвиняемого считалось соответствие совершенных другими участниками противоправных действий задачам и целям организации, за принадлежность к которой он был арестован. Деятельность сотрудников следственного аппарата была направлена на получение и признание собственной вины арестованным. В качестве механизма силового давления с разрешения ЦК ВКП (б) с 1937 года использовались пытки и истязания.
Продолжение, часть 2 и список литературы